В начале августа при восхождении по северному склону горы Айгер в Бернских Альпах разбились два немецких альпиниста 36-ти и 43-х лет. Как именно они погибли, пока остается неизвестным. Сначала их объявили пропавшими без вести, потом спасателям с вертолета удалось обнаружить тела погибших. Предположительно, оба сорвались в пропасть. Это событие, которое кому-то на первый взгляд может показаться мало примечательным, заставляет тем не менее вспомнить весьма печальную историю Северной стены Айгера, в частности, историю еще одного закончившегося трагически восхождения, предпринятого в 1936 году четырьмя молодыми альпинистами: двумя немцами Тони Курцем и Андреасом Хинтерштойсером и двумя австрийцами Вили Ангерером и Эдуардом Райнером.
К 30-м годам прошлого века одна за другой были покорены почти все главные вершины Альп. Айгер не стал исключением: еще в 1858 году проводники из деревни Гинденвальд у подножия Айгера Кристиан Альмер и Петеро Борен вместе с ирландцем Чарльзом Баррингтоном достигли вершины горы по Западной стене. В 1932 году было совершено успешное восхождение по северо-восточному гребню. Однако северный склон Айгера продолжал оставаться неприступным. Он представляет собой практически отвесную, обдуваемую сильными ветрами стену, которая возвышается почти на 2000 метров, и чем выше, тем круче. Северная стена все время в тени, солнце туда практически не заглядывает, это во всех смыслах темная сторона Айгера. При этом погода на Нордванде может поменяться за считанные минуты.
Первая попытка восхождения по Северной стене была предпринята в 1934 году и окончилась неудачей: трое альпинистов сорвались вниз, но были в итоге спасены. В августе 1935 года покорить Северную стену попытались два жителя Мюнхена Карл Мерингер и Макс Зедельмайер. На третий день восхождения, когда альпинисты находились на так называемом втором ледяном поле, погода резко ухудшилась, началась снежная буря. Собравшиеся у подножия горы многочисленные репортеры и зрители наблюдали в подзорные трубы за тем, как Мерингер и Зедельмайер пытались найти убежище на склоне. На пятый день оба пропали из виду. Окоченевший труп Макса Зедельмайера был обнаружен позднее. Место, где его нашли, получило название "Бивуак смерти".
box#2092542
Тем не менее, несмотря на мрачную славу Северной стены, в следующем году четыре молодых альпиниста Курц, Хинтерштойссер, Агнерер и Райнер (самому старшему из них было 27 лет), предприняли собственную попытку взойти по Северной стене. Изначально предполагалось, что они пойдут двумя командами - немецкой и австрийской, однако потом две группы объединились в одну. Курц и Хинтерштойссер разработали свой оригинальный маршрут. Они намеревались подняться до того места, где начиналась отвесная Красная скала (Rote Fluh) и обойти ее слева, оказавшись таким образом прямо в сердце Айгера, где лежат ледяные поля, и по ним уже продолжить восхождение на вершину. Достигнуть Красной скалы им удалось без особого труда в первый же день. Однако здесь обнаружилось совершенно неожиданное препятствие.
Обойти скалу мешала отвесная совершенно гладкая плита шириной около 30 метров, пройти по ней траверсом не представлялось возможным. Тем не менее, выход был найден. Над гладкой плитой, нависал каменистый выступ. Хинтерштойссер, который из всех четверых был наиболее умелым скалолазом, добрался до него, вбил крюк и перекинул страховку. Страхуемый товарищами он сумел как маятник перелететь вбок на другую сторону, и закрепиться там. Остальные перебрались, держась руками за страховку Хинтерштойссера. Это был очевидный успех, который открывал путь к вершине Айгера. Однако именно в этот момент альпинисты совершили ошибку, сняв веревку, по которой прошли траверс. В принципе, никто из них не предполагал, что им придется возвращаться этим же маршрутом, и, уж конечно, никто не мог знать, что эта веревка была единственной возможностью вернуться назад.
После прохождения траверса Курц, Хинтерштойссер, Ангерер и Райнер начали восхождение по первому ледяному полю, начинающемуся на высоте в 1000 метров. Здесь помимо очевидных опасностей таких, как крутой склон и ветер, существовала еще одна, о которой никто не подозревал. Во второй половине дня, когда солнце приближается к верхнему краю Северной стены, лед на вершине начинает таять. Вместе с ним оттаивают мелкие куски скальной породы, которые дождем сыплются вниз. Несмотря на небольшие размеры они очень опасны, так как падают с большой высоты. В 30-е годы ни у кого из альпинистов не было защитных шлемов, восхождение совершали в толстых вязаных шапках. Тони Курц и Андреас Хинтерштойссер поднялись без осложнений, однако шедшему третьим в связке Вилли Ангереру небольшой камень попал в голову. Подтянув его наверх и остановив кровотечение, товарищи решили дальше не идти и заночевать.
box#2092543
Взявшийся буквально ниоткуда небольшой камешек кардинальным образом изменил положение вещей. Теперь из четверых альпинистов один был ранен, а до вершины еще оставалось больше половины пути. Необходимо было решить, продолжать подъем или возвращаться. В семь часов утра на следующий день, все четверо двинулись дальше вверх, вскоре достигнув места, где начиналось второе ледяное поле шириной около 600 метров. Они рассчитывали пройти его как можно быстрее, за пять-шесть часов, достигнув "Бивуака смерти" - последней точки, до которой добрались в свое время Карл Мерингер и Макс Зедельмайер. Однако оказалось, что раненый Вилли Ангерер с каждым часом двигается все медленнее и медленнее. В итоге, к концу дня они все еще были на ледяном поле и вторую ночевку провели на льду.
Всем было ясно, что пройти ледяное поле нужно как можно быстрей. Погода могла в любой момент испортиться и запереть их на склоне. Именно так годом раньше погибли Мерингер и Зедельмайер. "Бивуак смерти", где был найден замерзший Зедельмайер, находился всего в нескольких десятках метров, как бы служа мрачным напоминанием. Двигаться дальше в таком медленном темпе было невозможно. На следующее утро Тони Курц и Андреас Хинтерштойссер оторвались от Ангерера с Райнером и быстро пошли вверх. Вероятно, своим немного агрессивным поведением они хотели увлечь своих товарищей за собой, заставить их собраться с силами. Однако результат оказался прямо противоположным. Вскоре стало ясно, что раненый Вилли Ангерер полностью выбился из сил. О восхождении не могло быть и речи, главным теперь стало спасти ему жизнь.
Альпинисты двинулись назад, однако спускаться с раненым, теряющим силы Ангерером оказалось так же сложно, как подниматься. Пройти второе ледяное поле назад получилось лишь к вечеру третьего дня. На следующий день Курц, Хинтерштойссер, Ангерер и Райнер спустились через первое ледяное поле к траверсу, который успешно преодолели по пути наверх. Траверс был единственной возможностью продолжить относительно безопасный спуск. Однако то, что оказалось возможным в одном направлении, было невозможно сделать в другом. С той стороны, где находились альпинисты, не нависало никакого уступа, поэтому было нельзя как в предыдущий раз вбить крюк и при помощи страховки перебраться на противоположную сторону.
Андреас Хинтерштойссер, который крепил страховку в первый раз, как никто другой знал, насколько это трудно. К этому добавилось еще одно осложнение: погода начала ухудшаться. Северную стену окутал туман, камни намокли и стали скользкими, кое-где уже намерз лед. Тем не менее, Хинтерштойссер попытался повторить успех: на протяжении почти пяти часов он безостановочно пытался пройти траверсом по мокрой гладкой скале шириной в 30 метров, чтобы закрепить страховку на другом конце, но каждый раз срывался. Только теперь все четверо поняли, какую ошибку совершили, сняв веревку, и тем самым отрезав себе путь назад. У альпинистов не осталось выбора - они должны были либо погибнуть на Стене, либо спускаться напрямик по отвесному склону высотой около 230 метров. В случае успеха они могли достигнуть карниза внизу, двигаясь по которому, дойти до штольни подземной железной дороги и спастись.
У Айгера есть еще одна особенность. В конце XIX века власти Швейцарии проложили через гору железнодорожный тоннель. В середине тоннеля был выдолблен коридор наверх, который вел прямо на Северную стену, чтобы пассажиры могли подняться и полюбоваться видами. Выход из коридора с небольшой обзорной площадкой уже не раз спасал попавших в беду альпинистов. Курц, Хинтерштойссер, Ангерер и Райнер начали очень рискованный спуск. К этому времени уже разыгралась снежная буря. Несмотря на усталость и плохую видимость, им удалось одолеть более половины пути. В этот момент они услышали крик: кричал смотритель железнодорожного тоннеля, он вышел на обзорную площадку и спрашивал, как у них дела.
По какой-то причине альпинисты прокричали, что у них все хорошо. Ни слова при этом о раненом товарище, или о том, что сами они спускаются крайне опасным маршрутом, да притом еще в снежную бурю. Им оставалось действительно всего чуть-чуть: вбить последний крюк, закрепить страховку и пройти вниз последние 70 метров. Около 2 часов дня Андреас Хинтерштойссер, который шел первым, отвязал страховку, связывающую его с остальными, и стал вбивать последний крюк. И в этот момент на альпинистов неожиданно обрушилась лавина. Хинтерштойссера сразу же унесло в пропасть. Позднее его тело было найдено у подножия Айгера.
Лавина сорвала со стены Тони Курца и Вилли Ангерера. Повиснув на страховке, раненый Ангерер со всего размаха ударился о стену и почти сразу же умер. Наверху удержался только Эдуард Райнер. Однако мощный и резкий рывок обязывающей его страховки, на которой внизу беспомощно повисли два его товарища, порвал ему диафрагму. По другим данным, Райнера удушила обвязка. Наконец, согласно третьей версии, натянувшаяся страховка прижала его к стене, где был острый каменный выступ, который раздавил ему грудь. Эдуард Райнер боролся и умирал около десяти минут. Тони Курц не пострадал. Он оказался висящим над пропастью. Внизу под ним был Ангерер, наверху - Райнер, оба мертвы. Около трех часов дня смотритель тоннеля сообщил спасателям в долине, что вновь попытался докричаться до четырех молодых альпинистов, однако в этот раз ему ответил лишь один голос, который взывал о помощи.
Еще через час команда спасателей была уже у выхода на смотровую площадку. Двигаясь вбок, они дошли до того места, над которым висел Курц, однако не смогли его увидеть: Тони находился от них на высоте около 50 метров за выступом скалы. Единственной возможностью его спасти было подняться выше и вытянуть его наверх, но в условиях снежной бури и быстро надвигающейся темноты это было бы равносильно самоубийству. Спасатели бы никого не спасли и лишь сами бы погибли. Поэтому они прокричали Курцу, что он должен продержаться ночь: наутро они придут и снимут его со скалы. Обратно они уходили под крики Курца, который молил их не оставлять его. Как Тони Курц пережил свою четвертую ночь на стене, болтаясь в снежной буре над пропастью, представить невозможно.
Очнувшись утром, он обнаружил, что во сне с левой руки у него слетела варежка, и рука замерзла, превратившись в застывший крюк. Спасатели пришли, но подняться по стене, чтобы вытянуть Тони Курца, вновь не смогли. За ночь теплый фронт, принесший бурю, сменился холодным, вся Северная стена оказалась как глазурью облита сантиметровым слоем льда. Единственной возможностью для Курца было обрезать веревку, на конце которой висело тело Ангерера, после этого самому подняться наверх до Райнера, снять с него обвязку и по освободившейся страховке спустится вниз к спасателям. Курц обрезал веревку, затем с одной рукой неимоверными усилиями поднялся наверх. Тем не менее, освободив страховку, он понял, что ее не хватит для того, чтобы спуститься вниз.
Чтобы удлинить веревку, он был вынужден единственной рабочей рукой и зубами распутать смерзшиеся пряди каната. На это, по разным данным, у него ушло от трех до пяти часов. По удлиненной таким образом веревке Тони Курц, разумеется, не мог спуститься к спасателем, однако он передал ее вниз, где они привязали к ней другую веревку. Курц стал медленно вытягивать страховку назад. Но тут спасатели заметили, что даже новой веревки не хватит для того, чтобы Курц смог спуститься, и они удлинили ее, привязав узлом вторую веревку. Около полудня, закрепив страховку, обмороженный и едва живой Тони Курц начал медленно спускаться вниз. От спасателей его отделяло около 50 метров. Когда до них оставалось всего 15 метров, Курц наткнулся на узел, который связывал две веревки. И этот узел оказался слишком большим, чтобы пройти через карабин. Изможденный Курц пытался его протолкнуть, как-то ослабить. На глазах спасателей он безуспешно пытался высвободится, наконец, сказал отчетливо, так что его было слышно внизу: "Ich kann nicht mehr" (Больше не могу"), - и обвис.
Тело Тони Курца было снято только через два дня объединенной командой спасателей, прибывших из Германии и Австрии. После этого инцидента власти Швейцарии закрыли Северную стену для восхождения, однако спустя четыре месяца запрет был обжалован в суде и снят. Еще через два года, 21-24 июля 1938 года, немецко-австрийской группе альпинистов удалось покорить Северную стену. И тем не менее: в 1957 году произошел новый несчастный случай - из четырех альпинистов, отправившихся по Северной стене, выжил только один. В 1967 году при попытке восхождения погибли четверо опытных альпинистов из ГДР. А в 2010 году на Северной стене Айгера вновь погибли два немецких альпиниста. Их гибель не менее трагична, чем гибель их предшественников.
Известный британский альпинист Джо Симпсон (Joe Simpson), написавший книгу о Тони Курце и его товарищах The Beckoning Silence, отметил, что самым парадоксальным при восхождении по крайне опасной Северной стене является тот факт, что совсем рядом кипит обыденная жизнь. Слышны голоса туристов, приезжающих на поезде в пятизвездочные отели у подножия Айгера, звон пивных бокалов, которыми чокаются в ресторане, видны люди, беззаботно катающиеся на горных лыжах. Так или иначе, в этом году Северная стена еще раз подтвердила свою мрачную славу.
Стоит отметить, что в 2007 году по книге Джо Симпсона был снят документальный фильм-реконструкция Drama in der Eiger Nordwand , который был показан телеканалом Channel 4 и общеевропейским культурным телеканалом ARTE. В 2008 году в Германии был снят художественный фильм Nordwand ("Северная Стена") о восхождении 1936 года с Бенно Фюрманном и Иоханной Вокалек ("Босиком по мостовой") в главных ролях. В России ни тот, ни другой фильм показаны не были.
Алексей Демьянов
В 1858 году в Гриндельвальд прибывает ирландец Чарльз Баррингтон. Его альпинистский опыт невелик, но Баррингтон – отличный спортсмен, победитель Больших Национальных скачек, поэтому он считает, что ему по силам серьезное восхождение. Сначала ему хочется взойти на непокорённый Маттерхорн, но его финансы и отпущенное на путешествие время уже истекают, поэтому он обращает своё внимание на гору, которая видна из окна его отеля – Эйгер.
10 августа в 3.30 утра Баррингтон выходит на штурм по западному склону горы. Его сопровождают два опытнейших гида – Кристиан Альмер и Петер Бохрен. Восхождение дается им непросто, и несколько раз непростые мокрые скалы чуть не заставляют их повернуть обратно. Но ирландец упорен, и в 12 часов все трое достигают вершины. Путь первовосходителей – самый простой маршрут на вершину – впоследствии использовался для спуска с горы или для подъема спасательных отрядов. Баррингтон неплохо известен в Великобритании, и после его рассказов, в Гриндевальд начинают приезжать английские альпинисты для восхождения на Эйгер, гора становится популярной.
В 1864 году на Эйгер совершает восхождение Люси Валькер, которая, помимо того, что стала первой женщиной на Эйгере, известна своей своеобразной диетой. Во время восхождения она питалась исключительно бисквитными пирожными, и пила только шампанское.
В 1867 году англичанин Джон Тиндалл впервые обращает внимание на северную стену Эйгера. Описание, данное им в рассказе о восхождении, даёт всем понять, что о восхождении по этой стене нечего и мечтать.
Итак, Эйгер покорён, что же дальше? А дальше то, что происходило со всеми альпийскими вершинами – после восхождения по самому простому пути начинаются попытки пройти по другим, более сложным маршрутам.
В 1786 году G.E. Foster, со своим гидом Гансом Бауманом совершает восхождение по южному ребру. Восемью годами позже покоряется юго-восточное ребро. И опять стандартный для тех лет состав: англичане Андерсон и Бейкер, швейцарские гиды Урих Альмер и Алоис Поллингер.
В 1885 году группа местных гидов, поднявшись по западному склону, спускается с востока по не пройденному ребру Миттелледжи.
В 1921 году это ребро, которое ведёт на вершину прямо от деревни Гриндельвальд, привлекает молодого японского альпиниста Юко Маки. В сопровождении трёх гидов ему удаётся совершить первое восхождение по этому ребру. Тридцать пять лет спустя Юко Маки станет известен как руководитель успешного восхождения на восьмитысячник Манаслу.
В 1927 году японские альпинисты, и опять в сопровождении швейцарских гидов, проходят ещё один маршрут на Эйгер – по юго-восточной стене.
В 1932 году два швейцарских альпиниста – Ганс Лаупер и Ганс Цюрхер – в сопровождении швейцарских же гидов Йозефа Кнубеля и Александра Гравена проходят северо-восточное ребро, названное позже ребром Лаупера.
Это ребро, ограничивающее северную стену слева, стало самым сложным маршрутом, пройденным на Эйгере. Исключая саму стену, разумеется.
После первой мировой войны европейский альпинизм изменился. Образ богатого английского джентльмена, сопровождаемого несколькими гидами, отходил в прошлое. В горах появились немцы, австрийцы и итальянцы – студенты, рабочие, мелкие служащие. У них не было денег на гидов и отели, поэтому они лазали сами по себе, а ночевали в палатках и коровьих загонах. Зато у них было большое желание проходить маршруты, которые ещё десятилетие назад считались запредельными. Для этого они изобретали новое снаряжение.
Ещё в 1900 году немецкий альпинист Отто Херцог приспособил карабин, используемый пожарными с середины девятнадцатого века, для того, чтобы вщелкнуть верёвку на восхождении. С тех пор карабин – неизменная составляющая альпинистского набора снаряжения.
Ещё до войны Ганс Пруссик изобрёл схватывающий узел (« «), который ползёт по верёвке, если его аккуратно передвигать, но намертво схватывает при рывке.
Ганс Дюльфер изобрёл (точнее, подсмотрел у акробатов) способ спуска по верёвке ( классика).
Оба погибли на войне, но до сих пор альпинисты часто страхуются прусиком и дюльферяют со стен. И, конечно же, скальные крючья. Самых разнообразных форм и размеров. Вбитый в трещину крюк, с прикрепленной к нему при помощи карабина веревки, становился надежным средством страховки. В крюк можно было встегнуть веревочную петлю и встать в нее ногой. Или даже сесть. Крючьями можно было прикрепить себя к стене и переночевать на полочке размером с половину письменного стола, не боясь во сне свалиться в пропасть.
Англичане и швейцарцы на всё это безобразие смотрели несколько свысока и называли молодых стенолазов экстремистами. Они оставались приверженцами чистого стиля: веревка, перекинутая через плечо, в руке – . Стенные маршруты, которые пролезали немцы и австрийцы, их не привлекали.
Вили Вельценбах, погибший в 1934 году на каракорумском восьмитысячнике, в двадцатые годы разрабатывает первую систему классификации маршрутов.
После прохождения в 1931 году северной стену Маттерхорна и четырьмя годами позже северной стены Гран-Жораса, из великих альпийских стен остаётся только Эйгер. Северная стена Эйгера высотой 1800 метров, представляет собой как бы вогнутую грудную клетку человека на вдохе – относительно пологие нижние склоны и вертикальные и даже отрицательные склоны в верхней части.
С верхней части стены на нижние склоны почти постоянно идут камнепады и лавины. Некоторый штришок к истории покорения Эйгернордвэнда добавляет железная дорога, которую проложили внутри горы в 1912 году. Таким образом, в левой — восточной — части стены появилось несколько окон станции Эйгервэнд, а в западной правой – крепкая деревянная дверь Штолленлох (Stollenloch, дословно – дыра в тоннель).
В 1924 и 1932 г.г. швейцарские гиды сделали две попытки штурма Эйгернорвэнда, но им удалось пролезть только первую четверть стены, самый простой участок.
Драма №1
Летом 1935 года в Гриндельвальд приехали два альпиниста из Мюнхена – двадцатичетырёхлетний Макс Седлмайер и Карл Мехрингер, который был старше своего напарника на два года. Оба, несмотря на молодость, уже были известны, как «восходители категории шесть», поэтому ни у кого не возникало сомнений о том, какую цель они себе поставили – конечно же Eigernordwand. Местные гиды сошлись в своей оценке: «Эти парни – сумасшедшие».
В течение недели альпинисты изучали стену в оптику. Мехрингер «сбегал» по простому западному склону на вершину, чтобы оставить там запас продуктов, а заодно разведать путь спуска на случай, если спускаться придётся в плохую погоду. Теперь они ждали только подходящего прогноза. 21 августа в три часа ночи баварцы выходят на стену. Они собираются пройти её за три дня, но продуктов несут с собой на шесть. Как только вышло солнце, Седлмайер и Мехрингер в хорошем темпе преодолевали первый скальный бастион, и на ночёвку устроились выше окон станции Эйгервэнд. Их маршрут пролегал левее, чем все последующие попытки, поэтому записку, которую они оставили на биваке, нашли только в 1976 году! Весь следующий день зрители наблюдали, как связка преодолевает очередной скальный пояс и первое ледовое поле. Первое ледовое поле – ледник на склонах стены, средняя крутизна 55 градусов. Для преодоления ледовых склонов в то время приходилось вырубать цепочку ступеней, страхуясь через т.н. морковки – тяжёлые стальные ледовые крючья, требующие для забивания много сил и особенную аккуратность.
Морковки — первые ледовые крючья
С тяжелым рюкзаком
Прохождение этого бастиона дало мне первое предчувствие того, что было у Стены в запасе; но тот факт, что я не потерял дыхание, проходя расселину, усилил мою уверенность в том, что я был готов к физической нагрузке. Есть, конечно, огромная разница между балансированием, подобно гимнасту под куполом цирка, на даже самой сложной стене Доломит и восхождением с тяжелой поклажей по Стене Айгера. Но разве способность таскать тяжелые рюкзаки не является необходимым умением для каждого успешного восхождения?
Преодоление «Трудной расщелины»
Многие альпинисты будут для подъема использовать старые петли, оставленные в «Трудной расщелине». Мы предпочли подниматься свободным лазанием. Скалолаз, обладающий мастерством Каспарека, использует петли только там, где они абсолютно неизбежны.
Рыжий отвес
К тому времени мы были чуть ниже «Рыжего отвеса», той гладкой стены, тридцатиметровой высоты, которая уходит зализанными скалами в небо. По правилам, опирающимся на человеческий опыт, стены гор спят спокойно рано утром, скованные ночным холодом. Камни приморожены и неподвижны.
Но Стена Айгера не подчиняется никаким правилам Куинсберри; еще один пример того, что ей наплевать на все уловки людей. Камни внезапно посыпались вниз. Мы видели, как они летели через край «Рыжего отвеса» и просвистели над нами, описав широкую дугу. Стена открыла заградительный огонь. Мы поспешили вверх, чтобы быстрее добраться до подножья отвеса, где, прижавшись к стене, мы могли почувствовать себя в безопасности.
Прогрохотал еще один камнепад. Камни ударяли в стену ниже нас, раскалываясь на тысячу кусочков. Потом мы услышали голос Фрайзля, не призыв о помощи или SOS, просто разговор, одному из них камень попал в голову и ранил.
«Что-то серьезное? Вам помочь?» спросили мы.
«Нет, но у меня ужасно кружится голова. Мне кажется, с нас хватит. Придется возвратиться». «Вы справитесь сами?» «Да, все нормально». Нам было жаль, что два наших венских друга не смогли составить нам компанию, но мы не стали отговаривать их. Таким образом, Фрайзль и Бранковски стали спускаться обратно вниз.
Рыжий отвес
Теперь, перед восходом солнца, мы двое остались снова одни на Стене. Только что нас было шестеро, теперь Фриц и я могли рассчитывать только на помощь друг друга. Мы не обсуждали этого, но подсознательно это усилило наше чувство взаимопомощи и товарищества. Мы быстро продвигались по простым скалам, и затем, внезапно, мы очутились на переходе, который Ребич и Фёрг годом раньше окрестили как «Траверс Хинтерштойсера».
А.Хинтерштойсер
Скалы, вдоль которых мы теперь должны были пройти траверсом влево, вертикалью прорезали прозрачный воздух. Мы были восхищены отвагой и мастерством Хинтерштойсера, который прошел этот траверс через первое ледяное поле, понимая всю сложность задачи.
Тони Курц и Андреас Хинтерштойсер
Погибший Тони Курц
Hans Schlunegger, Arnold Glatthard and Adolf Rubi. Гиды, пытавшиеся спасти Т.Курца
Срыв на таком траверсе был чреват возникновением огромного «маятника». Мы были полны благодарности также Фёргу и Ребичу за то, что они оставили веревку на траверсе - передавая нам этим привет, она была очень даже кстати. Мы проверили веревку и убедились, что она надежно закреплена и её можно безопасно нагружать, хотя она провисела в течение двенадцати месяцев под штормами и ливням, во влаге и холоде.
Траверс Хинтерштойсера. Современное состояние
Из отчетов, описаний и фотографий мы знали, как проходить траверс. Никто, однако, не разъяснял, что делать, когда вся стена покрыта натечным льдом. Скала была полностью обледенелой, без единого выступа на который можно было бы стать ногой.
На траверсе Ф.Каспарек
Тем не менее, Фриц проходил траверс со свойственным ему поразительным умением, балансируя на скользком льду, проделывая свой путь, сантиметр за сантиметром, метр за метром, поперек этой трудной и предательской стены. Местами ему приходилось ударами ледоруба сбивать со скалы снег или корку льда; ледяные осколки соскальзывали вниз со скалы с высоким звенящим звуком, и исчезали в пропасти.
Ф.Каспарек проходит траверс
Но Фриц уверенно держался, прокладывая свой путь влево, взбираясь, зависая возле скалы на веревке, от зацепки до зацепки, пока не достиг дальнего конца траверса.
Г.Харрер проходит траверс, толкая рюкзак Ф.Каспарека
Тогда я пошел следом, толкая рюкзак Фрица, подвешенный на перилах, перед собой, и скоро присоединился к напарнику на той стороне. Вскоре после траверса мы попали в «Ласточкино гнездо», место бивака, которое стало известным благодаря Ребичу и Фьёргу, и там мы остановились для отдыха и небольшого перекуса. Погода держалась, и прекрасный рассвет превратился в замечательный день. Освещение был настолько хорошим, что уже стало возможно сделать несколько снимков траверса, траверса, который является, конечно, одним из самых фотогеничных во всех Альпах.
Современное состояние траверса Хинтерштойсера
Этот прозаический эпитет описывает целую историю - чрезвычайные трудности, подверженность опасности, смелость передвижения. Но я сразу хотел бы воспользоваться возможностью и исправить недоразумение: Траверс Хинтерштойсера, безусловно, один из ключевых этапов восхождения, но отнюдь не единственный.
Траверс Хинтерштойсера. Современность.
На этой невероятно огромной Стене есть многочисленные ключевые места, которые - благодаря успешному возвращению Ребича и Фёрга - к настоящему времени разведались до «Смертельного бувуака Зедлмайера и Мерингера». Пока еще мы не знали, какие ключевые участки поджидали нас там, на заключительном этапе восхождения. Пока мы знали только то, что во всех Альпах, эта стена - поразительный объект для восхищенного зрителя и высокая, но дорогая цель для лучших из существующих альпинистов.
«Не ходи на Эйгер, папа, не ходи туда…»
Эпиграф к повести Г.Харрера «Белый паук»
Северная стена Эйгера. «Стена смерти» или "Белая Кобра" – пожалуй, самая печально известная стена в Европе. 1800 метров скал и льда. Средняя крутизна склона - 75°. На всем протяжении стены нет мест, удобных для устройства бивуака и, кроме того, крайне высока опасность камнепадов и схода лавин. И еще добавим сюда тот факт, что погода на северной стене может поменяться в считанные минуты.
Есть три знаменитые классические стены северной ориентации - Гранд Жорас, Матерхорн и Эйгер. Первым, в 1931 году, был пройден Матерхорн. В 1935 - стена Гранд Жораса. Однако все попытки прохождения Эйгера заканчивались трагедиями.
На основе одной из этих драматических историй снят художественный фильм «Северная стена» , который мне посоветовали в комментариях к
Фильм хорош, хотя есть некоторые перегибы. Наверное, в художественных фильмах без них никак. Так и вижу режиссера, который на вопрос «WTF?!?» рвет на себе рубаху, заламывает руки и кричит: «Гротеск! Аллегория!! Вы ничего не понимаете в кинематографе!!!»:) Но, повторюсь, фильм все-таки хорош - заставил полезть в интернет и изучить вопрос чуть более подробнее…
Чуть истории:
В 1924 и 1932 годах швейцарские гиды сделали две попытки штурма Эйгернорвэнда, но им удалось пролезть только первую четверть стены, самый простой участок:
Лето 1935 года – попытка прохождения двадцатичетырёхлетнего Макса Седлмайера и Карла Мехрингера, который был старше своего напарника на два года. Однако этих ребят тоже постигла неудача – спустя месяц после начала восхождения, немецкий пилот Эрнст Удет, совершая облёт вершины, обнаружил на стене человеческое тело. С самолёта было не разглядеть, кто это был. Человек стоял на склоне по пояс засыпанный снегом и, по словам пилота, казалось, что он разговаривает со стеной. Это место назвали Бивак Смерти, сейчас он выглядит примерно так:
Летом 1936 года под стеной ставят базовый лагерь австрийцы Вили Ангерер и Эдди Райнер:
Там они встречают ещё двух альпинистов, которые хотели попытать счастья на Эйгере. Это были военнослужащие германских горнострелковых войск Андерл Хинтерштоссер и Тони Курц. Обоим было по 23 года, и у обоих в активе было по несколько первопрохождений шестой категории:
17 августа 1936 года альпинисты, объединившись, выходят на Стену. Идя новым маршрутом, они сталкиваются с неожиданным препятствием – отвесная, совершенно гладкая скальная плита шириной около 30 метров. Пройти по ней траверсом не представлялось возможным. Тем не менее, выход был найден. Хинтерштойссер, который из всех четверых был наиболее умелым скалолазом, добрался до выступа над плитой, вбил крюк и вщелкнул страховку. У него получилось маятником перелететь на другую сторону, и закрепиться там. Остальные перебрались, держась руками за страховку Хинтерштойссера. Это одно из ключевых мест по пути на вершину сейчас так и называется - траверс Хинтерштойсера:
Именно в этот момент альпинисты совершили ошибку, сняв веревку, по которой прошли траверс. Никто из них не предполагал, что им придется возвращаться этим же маршрутом, и, уж конечно, никто не мог знать, что эта веревка была единственной возможностью вернуться назад. Траверс Хинтерштойсера в обратную сторону непроходим:
После прохождения траверса шедшему третьим в связке Вилли Ангереру небольшой камень попадает в голову. В 30-е годы прошлого века ни у кого из альпинистов не было защитных шлемов, восхождение совершали в толстых вязаных шапках. После двух ночевок на стене стало понятно, что раненый Вилли Ангерер полностью выбился из сил. Необходимо было спускаться:
К моменту подхода к траверсу Хинтерштойсера погода начала ухудшаться, на стену опускался туман. Хинтерштойссер попытался повторить свой успех: на протяжении почти пяти часов он безостановочно пробовал пройти траверсом по мокрой гладкой скале шириной в 30 метров, чтобы закрепить страховку на другом конце, но каждый раз срывался. Только теперь все четверо поняли, какую ошибку совершили, сняв веревку, и тем самым отрезав себе путь назад. У альпинистов не осталось выбора – нужно было спускаться напрямик по отвесному склону высотой около 230 метров, дюльфером. В случае успеха они могли достигнуть карниза внизу, двигаясь по которому, дойти до штольни подземной железной дороги и спастись...
Около 2 часов дня Андреас Хинтерштойссер, который шел первым, отвязал страховку, связывающую его с остальными, и стал вбивать последний крюк. И в этот момент на альпинистов сошла лавина. Хинтерштойссера сразу же унесло в пропасть. Лавина также сорвала со стены Тони Курца и Вилли Ангерера. Повиснув на страховке, раненый Ангерер со всего размаха ударился о стену и почти сразу же умер. Наверху удержался только Эдуард Райнер, но натянувшаяся веревка прижала его к стене и раздавила грудь. Тони Курц не пострадал. Он оказался висящим над пропастью. Внизу под ним был Ангерер, наверху - Райнер, оба мертвы...
Железнодорожный тоннель, проложенный внутри горы, имеет одно окно, которое выходит прямо на стену. Именно через этот технологический выход железнодорожный обходчик услышал крики Тони Курца о помощи. Группа горных гидов попыталась пробиться к альпинисту, но сильная непогода не позволила провести спасательные работы и спасатели вернулись в тоннель. Тони Курц в одиночестве остался висеть над пропастью. Целую ночь:
Спасатели вернулись на следующий день, рано утром. Сложно представить, что пришлось пережить Тони в эту бесконечную ночь, но он был все еще жив. Однако спасатели не смогли подобраться вплотную к Курцу. Гиды сказали, что если Тони спустит им веревку, то они передадут ему все необходимое. Но Курц не мог этого сделать – у него не было ни верёвки, ни крючьев, ни карабинов, ни молотка. К тому же, он потерял рукавицу, и его левая рука была обморожена и уже не действовала. Курцу нужно было подняться к висевшему выше него телу Райнера, связать все веревки, какие только можно, и спустить спасателям. На фото гиды, пытавшиеся спасти Тони Курца:
Только спустя шесть! часов показался конец веревки с привязанным к нему камнем. Спасатели привязали веревку и необходимое снаряжение и Курц стал выбирать груз наверх. В последний момент оказалось, что 30-метровой веревки не хватает и кто-то из гидов привязывает еще одну веревку. Измученный Курц начинает спуск, но когда до конца остается буквально несколько метров узел намертво заклинивает в карабине. Последнее неожиданное препятствие высосало последние остатки сил. Это был конец:
Послесловие:
Северная стена была пройдена 21-24 июля 1938 года немецко-австрийской группой альпинистов, состоявшей из Генриха Харрера, Андерля Хекмайра, Фритца Каспарека и Людвига Вёрга. Генрих Харрер впоследствии написал книгу «Белый Паук» о первопроходе северной стены Эйгера. А альпинист Джо Симпсон, который чудом спасся из похожей ситуации, снял документальный фильм «Манящее безмолвие» об этих событиях.
После первой мировой войны европейский альпинизм изменился. Образ богатого английского джентльмена, сопровождаемого несколькими гидами, отходил в прошлое. В горах появились немцы, австрийцы и итальянцы – студенты, рабочие, мелкие служащие. У них не было денег на гидов и отели, поэтому они лазали сами по себе, а ночевали в палатках и коровьих загонах. Зато у них было большое желание проходить маршруты, которые ещё десятилетие назад считались запредельными. Для этого они изобретали новое снаряжение – Ганс Прусик изобрел узел прусика, а Ганс Дюльфер изобрел спуск дюльфером.
Однако в 1936 году ни ледобуров, ни ледовых молотков с хитроумными клювами ещё не было. Даже передние зубья на кошках, которые позволяют либо обходиться более мелкими ступенями, либо не рубить их вообще, были изобретены Гривелем всего тремя годами ранее, и были крайне мало распространены.
То, что делали тогда эти ребята, на мой взгляд, сравнимо с первым выходом в открытый космос. И как бы не пытались отнести их к психам и самоубийцам, я искренне считаю, что именно благодаря таким людям человечество непрерывно развивается и движется вперед.
P.S. 13 февраля 2008 года швейцарец Ули Штек (Ueli Steck) достиг вершины по Северной стене Эйгера за 2 часа 47 минут. Соло в свободном стиле, без использования страховочной веревки!
Eigerwand – Северная стены Эйгера, пожалуй самая печально известная стена в Европе. Миля скал и льда, подверженная камне- и ледопадам. Также она знаменита внезапными и невероятно сильными штормами. Самые ранние попытки её прохождения заканчивались трагедиями. В 1936-м году Тони Курц (Toni Kurz) и еще трое восходителей были вынуждены отступить из-за страшной бури. Вилли Энгерер (Willy Angerer), Эдди Райнер (Edi Rainer) и Андреас Хинтерштойсер (Andreas Hinterstoißer) погибли первыми, в то время как Курц продолжал спуск. Железнодорожный тоннель, проложенный внутри горы, имеет одно окно, которое выходит прямо на стену. С его помощью и было решено спасти Курца. Группа горных гидов планировала траверсировать стену, начав свой путь от этого окна. К сожалению, Курц оказался слишком высоко. Несмотря на сильные обморожения Тони смог высвободить веревку, распутать ее и сбросить конец гидам. После того как они привязали свой конец к его веревке, он вытащил его к себе. По ходу дела выяснилось, что длины одной веревки недостаточно и спасателям пришлось свзять две коротких веревки вместе. Курцу удалось максимально приблизиться к спасателям, но узел, застрявший в спусковом устройстве не позволил завершить спуск и он погиб.
Hans Schlunegger, Arnold Glatthard and Adolf Rubi: три горных гида, принимавших участие в спасении Тони Курца.
Эта трагедия легла в основу одной из глав книги ‘The White Spider’, написанной в 1958-м году Хейнрихом Харрером (Heinrich Harrer), одним из участников первого успешного прохождения Стены в 1938-м году. Кроме него в восхождении участвовали Андерл Хекмайер (Anderl Heckmair), Людвиг Ворг (Ludwig Vörg) и Фриц Каспарек (Fritz Kasparek).
Публикация в лондонсокм новостном издании (6-е августа, 1938 год): Фриц Каспарек на траверсе Хинтерштойсера.
Хейнрих Харрер (слева) и Фриц Каспарек (справа) после восхождения по Северной стене Эйгера, 25-е июля 1938 год, Grindelwald.
Харрер также описал и одну из более поздних трагедий: в августе 1957-го года две отдельные группы предприняли очередную попытку восхождения – итальянцы Стефано Лонги (Stefano Longhi) и Клаудио Корти (Claudio Corti) и немцы Гюнтер Нотдюрфт (Günther Nothdurft) и Франц Майер (Franz Mayer). В ходе восхождения команды объединились, но это не повзолило им избежать трудностей. Оба итальянца сорвались, получили травмы и пережидали ужасную непогоду на разных полках. Немецкая связка добралась до вершины, но оба альпиниста погибли на спуске. Лонги умер на стене. Корти же удалось спасти. Интернациональная команда проявила храбрость и изобретательность, спустив с вершины стальной трос. Альфред Хеллепарт (Alfred Hellepart) спустился на 300 футов вниз, отыскал Корти и вытащил его наверх.
Харрер раскритиковал в пух и прах альпинистские навыки Корти, и заявил, что его версия происшедшего не имеет с действительностью ничего общего. Он предполагал, что Корти убил немецких восходителей и воспользовался их снаряжением и продуктами. Спустя четыре года тела немецких альпинистов были найдены, и стало очевидно, что они погибли на спуске. Версия о причасности Корти к их смерти не получила подтверждения. Однако Харрер даже не подумал извиниться.
Интервью с Райнером Реттнером (Rainer Rettner): тайны Северной стены Эйгера.
Райнер Реттнер, немец проживающий вблизи баварского города Wurzburg, посявтил Эйгеру большую часть своей жизни. В его архиве собраны почти все когда-либо издававшиеся книги, старые и новые журналы, тысячи газетных статей и дневниковых записей начиная с 1882-го года. Это одно из полнейших собраний в мире. В прошлом году в соавторстве с Даниэелем Анкером он опубликовал работу, в которой разбирался случай с Корти. Его версия коренным образом отличалась от необъективной оценки Хейнриха Харера, данной им в книге “The White Spider”.
Последняя книга Реттнера – “Eiger – Triumphe und Tragodien 1932 – 1938″ – также является результатом скрупулезного анализа. В ней он описывает первые попытки прохождения Северной стены и невероятную соло-попытку, которая предшествовала удасному прохождению 38-го года, раскрывает новые детали трагической гибели Тони Курца. В качестве иллюстраций используются уникальные фотографии того времени – пронзительные свидетельства человеческой слабости и храбрости.
- С чего началась твоя любовь к горам? В частности, когда ты впервые попал под обаяние Эйгера?
В 70-х мы проводили отпуска путешествуя по разным районам Швейцарии. В первый раз мы побывали в Гриндельвальде. Меня, шестилетнего мальчика, глубоко потряс пейзаж и каменные гиганты, окружающие деревушку. С тех пор я мечтал вернуться туда.
Эйгером же впервые заинтересовался во время скучных летних каникул, отыскав на книжной полке отца книгу “The White Spider”. История Северной стены оказалась невероятно захватывающей и Харрер стал моим кумиром. Постепенно я начал скупать книги и других авторов, например, Тони Хеблера и Артура Рота. Я все глубже погружался в историю Эйгера. Вот так все и началось!
- Описывая политическую подоплеку первого прохождения Северной стены, ты упоминаешь о сотрудничестве Хейнриха Харрера с нацистами. Разочаровался ли ты в своем кумире, или он все еще остается для тебя великим человеком, пусть и с небезупречной репутацией?
Во-первых, я не был первым автором, рассказавшим о связях Харерра с нацистами. Джеральд Ленер, австрийский журналист, нашел его досье в Военном архиве Германии, хранящемся в Вашингтоне. Это было в 1997-м году. Удивительно, что эти факты не всплыли раньше. Существует как миниум несколько газетных статей, в которых прямо говорится о его членстве в СС. Я не понимаю почему никто не раскопал факты, которые удалось отыскать Ленеру. Возможно, причина в столь болезненом отношении к этой теме в Германии и Австрии, особенно, если речь идет об известных людях. Даже сейчас, спустя два года после смерти, Харрер очень популярен в Австрии.
Не вызывает сомнений убежденность Харрера в правильности нацистской идеологии. Он был членом СА, СС и НСДАП. Во время успешного восхождения на Эйгер в его рюкзаке лежал нацистский флаг, который он регулярно закреплял на своей палатке. В моей книге есть фотографии, подтверждающие это. Разочарован ли я его убеждениями? Вряд ли. Легко критиковать человека за поступки совершенные семьдесят лет назад, основываясь на знаниях почерпнутых из книг. А как бы я повел себя, окажись на его месте?
Что меня по-настоящему огорчило, так это реакция на появившиеся в прессе факты его биографии. Он так и не признал свою вину. Сложилось впечатление, что его память чересчур избирательна. Многие факты он отрицал всю свою жизнь, несмотря на их достоверность, например, членство в СА и наличие нацистского флага в его рюкзаке. Это свидетельствует о нежелании признать собственные ошибки. Но как бы там ни было, невозможно переоценить его вклад в освоение Эйгера. Его книга “The White Spider” лишь усилила мифологизацию этой горы, став классикой несмотря на явные изъяны. И он сыграл важную роль во время первого успешного восхождения по Северной стене Эйгера. Но лично мне Хекмайер кажется более симпатичным и честным человеком.
- Да, темные пятна в биографии Харрера не умаляют достоинства его книги. Ты правильно сказал, что это классика. Очень сильное произведение. Глава, посвященная Тони Курцу трогает до слез. Курц отчаянно сражался за свою жизнь, преодолел невероятное количество препятствий, и надо же было какому-то узлу помешать ему выжить, тем более что спасение было очень близко. Я правильно понимаю, что у спасателей были и более длинные веревки?
Если сравнить главы посвященные трагедии связки Корти-Лонги и гибели Курца с товарищами, то видно, что к Корти Харрер относился с явным предубеждением.
Несмотря на замечательную работу по восстановлению деталей гибели Курца, он все-таки упустил несколько важных моментов. Ни смотритель тоннеля Альберт фон Аллмен (Albert von Allmen), ни швейцарские гиды не могли выяснить у Курца детали происшедшего, разговаривая с ним 21 июля 1936-го года. Из-за бури они с трудом могли докричаться друг до друга. Им лишь удалось выяснить, что Тони в опасности, но они не знали, что трое его товарищей уже мертвы. Они не были уверены, кричал ли Курц “Drei Mann tot” – “три человека мертвы” или “Kein Mann tot” – “все живы”. Диалог, описанный Харрером, на самом деле имел место ранним утром 22-го июля.
Тони Курц (слева) и Андерл Хинстерштойбер, Баварские Альпы.
Харрер также проигнорировал факт наличия у гидов длинной веревки (60 м). Ганс Шлюнегер (Hans Schlunegger), стремясь сэкономить время, не стал класть ее в рюкзак, а закрепил бухту между спиной и рюкзаком. В принципе, это было весьма распростареннное решение. К сожалению, резкое движение стало причиной того, что веревка оказалсь у подножия стены. После этого гидам ничего не оставалось, кроме как связать две тридцатиметровые веревки. Это недоразумение стало роковым для Курца: на цельной веревке не оказалось бы злополучного узла, который не дал Тони спуститься к гидам. Но, я почти уверен, что его состояние было настолько плачевным, что даже спустись он, тяжелый траверс не был ему по силам. Харрера оправдывает то, что впервые полная версия тех событий была озвучена лишь в 1996-м году, гидом Арнольдом Глаттардом (Arnold Glatthard), присоединившимся к спасателям 22-го июля 1936-го года. Это свидетельствует о важности все этой истории с веревкой. Но не стоит обвинять швейцарских гидов. Они были первокалссными альпинистами и сделали все возможное для спасения Тони Курца. Просто удача была не на его стороне!
Спасателям открылось страшное зрелище: покрытый ледяной коркой труп Тони Курца.
- Работая над книгой тебе удалось найти подтверждение попытки соло-восхождения в 1937-м году. Это потрясающее открытие!
Настоящая загадка! Швейцарский альпинист и писатель Клод Реми (Claude Remy), собирая информацию для своей книги “Climbing in the Swiss Jura”, узнал от бывшего напарника Ганса Хайдегера (Hans Haidegger), что тот якобы совершил попытку соло-восхождения по Северной стене. И ему удалось добраться до Death Bivouac! Хайдегер (1913 – 1991) родился в Австрии, но с раннего детства жил в Швейцарии. Он был первоклассным альпинистом и делал первопроходы сложных стен в Bernese Oberland, например, маршрут по Северо-западной стене Schreckhorn. Или второе прохождение маршрута по Северной стене Lauterbrunnen Breithorn, очень напоминавший маршрут на Эйгер. Он не распространялся о попытке соло-восхождения, но сделал короткую запись в своем дневнике, который я смог получить от его дочери: “Eiger Nordwand besuch abgestattet allein”, что означает “Северная Стена приняла одинокого гостя”. Это случилось в начале августа 1937-го года. Позже он нарисовал линию маршрута на фотографии напечатанной в книге Тони Хибелера (Toni Hiebeler) 73-го года. Получилось, что он вылез прямо к первому ледовому полю, миновав Difficult Crack и траверс Хинтерштойсера. Сложно сказать была ли это лишь разведка, или он рассчитывал добраться до вершины. Спустя пару дней Хайдегер и Люси Дюран (Lucie Durand) предприняли попытку повторить маршрут по Северо-восточной стене, но непогода вынудила их повернуть обратно на отметке 3650 метров.
Я могу лишь догадываться почему он скрыл информацию о соло-восхождении: в то время пресса очень критично относилась к любой попытке восхождения по Северной стене, особенно если речь шла о швейцарских альпинистах. Лулу Булаз (Loulou Boulaz) из Женевы – участница восхождения на Гран-Жорасс по маршруту Croz-Pillar – подверглась жесточайшей критике со стороны швейцарских журналистов за неудачную попытку восхождения по Северной стене в июле 1937-го. Ей вменялась в вину безрассудность, свойственная немецким и австрийским альпинистам! Возможно Хайдегер, получивший швейцарское гражданство лишь в 1942-м году, не хотел чтобы и ему досталось от журналитской братии.
- В книге много уникальных фотографий?
Да, я считаю. Многие из них никогда не печатались в книгах, лишь в старых журналах и газетах. Меня приятно удивила готовность родственников известных восходителей на Эйгер предоставить мне материал. От них я получил массу уникальных фотографий Андерла Хинтерштойсера, Макс Зедльмайера (Max Sedlmayr) и Лео Бранковского (Leo Brankowsky). Я также получил прекрасный альбом с более чем ста фотографиями от Munich Mountain Guard, члены которого помогали спускать тела Тони Курца и его товарищей. Я получил неограниченный доступ к коллекции снимков Людвига Ворга, которые были сделаны во время попытки 1937-го года. Фото-журналист из Берна, Ганс Штейнер (Hans Steiner), предоставил мне фотографии сделанные на станции гляциологов во время празднования успешной попытки 24 июля 1938-го года. Надеюсь, те двести фотографий, которые я отобрал, понравятся читателям!
